| Меню сайта |
|
|
 |
| Форма входа |
|
|
|
| Статистика |
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
|
|
Главная » 2009 » Ноябрь » 16 » Ходоркрвский Михайл Борисович (Менатеп, Юкос)
12:13 Ходоркрвский Михайл Борисович (Менатеп, Юкос) |
 Ходорковский Михаил Борисович
Родился 26 июня 1963 в Москве, мать и отец были инженерами-химиками. Жили скромно в двухкомнатной квартире. Михаил учился в обычной московской школе и увлекался химией. В 1981 поступил в Московский химико-технологический институт им. Д. Менделеева. Здесь он стал секретарем факультетского комсомола. Он ездил зимой договариваться о фронте работ стройотряда на лето, решал вопросы - где ребята будут жить, что будут есть, договаривался о стройматериалах.
Ходорковский старался быть максимально эффективным, вот например однажды он, уже будучи бригадиром, отправился в колхоз определиться с работами для стройотряда. Требовалось вырыть пруд для разведения зеркальной рыбы карп, работа была тяжелой, а оплачивалась низко. Как оказалось, склады колхозы были завалены силитрой, которая использовалась в качестве удобрения. Находчивый бригадир обрадовался, и предложил председателю колхоза - не копать, а взорвать пруд! Михаил объяснил, что они студенты студенты химики, а он сам дипломник и отличник, и что на военной кафедре он специализируется по взрывному делу, а из силитры можно будет легко сделать взрывчатку. Однако, председатель идею не оценил и отрезал - нет, копайте лопатами.
На комсомольской работе он познакомился с будущей супругой, Еленой. Михаил был заместителем секретаря комитета комсомола, а Елена - членом комитета. Первый брак оказался недолгим, остался сын Павел.
В институте Ходорковский вместе с сокурсниками организовал молодежное кафе с дискотекой. Вскоре, в соответствии с постановлением ЦК КПСС о любительских объединениях и клубах по интересам, оно было преобразовано в Фонд молодежной инициативы. А после очередного постановления «сверху» в 1987 Фонд превратился в Межотраслевой Центр Научно-технических программ - ЦМНТП. Так возник первый бизнес Ходорковского, и еще он работал секретарем Фрунзенского районного комитета ВЛКСМ города Москвы. Параллельно с этой деятельностью Михаил продолжал учёбу, уже в Плехановском институте народного хозяйства.
Деятельность центра была самой разнообразной: продажа новых технологий государственным заводам, импорт компьютеров, торговля книгами и даже польской водкой и армянским коньяком. Одновременно Центр зарабатывал на так называемом обналичивании средств. В то время НИИ, в отличие от НТТМ, не имели права выплачивать своим сотрудникам за выполняемые сторонние заказы реально заработанные деньги. Чтобы обойти это ограничение, НИИ пропускали свои заказы через центры НТТМ, выплачивая им комиссионные — вначале 25 %, но постепенно, с ростом предложения этих услуг, суммы комиссионных снизились.
Ходорковский стремился выгодно вложить капитал в доходные отрасли: «Когда центр получил первые 164 тыс. рублей, я попросил товарищей полгода не забирать заработанного и разрешить мне распорядится этими деньгами. Они согласились - это был первый кредит, полученный мной.
Два года я занимался венчурным инвестированием, вкладывая прибыль в различные инвестиционные проекты. Я придумал несколько финансовых методик, которые широко использовались и которые позволили мне в лучшие времена вести одновременно до 500 договоров на научные разработки. По ним работали 5 тыс. человек. Мы наплодили массу маленьких центриков НТТМ в разных местах... Потом вышел Закон о кооперации, и мы первые создали при центре несколько кооперативов».
В мае 1989 на базе одного из центров НТТМ Ходорковский с помощью Жилсоцбанка и своего знакомого Алексея Голубовича, родители которого занимали видные посты в структуре Госбанка СССР, без особого труда основал и возглавил Коммерческий инновационный банк научно-технического прогресса. В 1990 банк был реорганизован и переименован в Межбанковское объединение «Менатеп» (ме-на-те-п - межотраслевые и научно-технические программы).
Будучи одним из первых негосударственных акционерных банков в СССР, «Менатеп» быстро расширялся. Профессиональных банкиров в этом финансовом учреждении было не так уж и много - в основном бывшие химики, дорожники, инженеры-строители. Однако, по мнению Ходорковского, в инвестиционной банковской деятельности главную роль играют не специальные знания, а чутье.
Михаил установил контакт с Владимиром Дубовым, через родителей которого получил выход на ряд чиновников в высших структурах власти - вплоть до М.С. Горбачева. Именно с согласия последнего через структуры «Менатепа» проходила конвертация партийных денег, что позднее нашло отражение в материалах по расследованию деятельности компании.
В 1990-1991 Михаил Борисович был советником российского премьер-министра Ивана Силаева. Что касается событий августовского путча 1991, то Ходорковский строго придерживался принципа, что «банк как финансовый институт аполитичен по своей природе и подчиняется той власти, которая в данный момент существует на территории, где он действует».
В это же время Ходорковский женится второй раз, его женой стала красавица Инна, которую он встретил в банке «Менатеп». Она работала экспертом в отделе валютных операций. В 1991 году она родила Ходорковскому дочку Настю, а через восемь лет - двойню: Глеба и Илью.
Свою цель, как профессионала-банкира, Ходоркоский формулировал так: «Я хочу создать крупную транснациональную корпорацию, которая по некоторым направлениям могла бы занять лидирующее положение в мире. Я считаю, что это интересно и будет полезно для всех. Если я такую систему выстрою, можно сказать, что я буду считать свою профессиональную миссию выполненной».
Распад СССР и приход к власти Бориса Ельцина резко ускорил переход российской экономики на рыночные рельсы. Была осуществлена масштабная программа приватизации, в ходе которой значительная доля российской промышленности оказалась сконцентрирована в руках нескольких финансово-промышленных групп, ядром которых являлись коммерческие банки, а реальными владельцами — те, кого впоследствии назовут «олигархами», кстати Ходорковский очень не любит когда к нему применяют термин «олигарх».
«Менатеп», как и другие коммерческие банки, принял активное участие в приватизации — в качестве наиболее прибыльных руководством банка были определены такие сферы, как текстильная промышленность, пищевая промышленность, строительство, промышленность строительных материалов, цветная металлургия, производство минеральных удобрений. Для руководства деятельностью зарождавшейся промышленной империи была создана специальная организация — «Роспром», для работы в которой привлекались лучшие специалисты бывших промышленных министерств и финансовых учреждений.
В 1995, по завершении «ваучерной» приватизации, российская экономика, оставалась в удручающем состоянии. Задержки по заработной плате работникам бюджетных и акционированных предприятий достигали чудовищных размеров. Продолжавшаяся война в Чечне требовала постоянного финансирования. В этих условиях руководство страны не нашло лучшего выхода, кроме как обратиться за кредитами к наиболее крупным коммерческим банкам. В качестве обеспечения по кредитам банки потребовали предоставить им во внешнее управление контрольные пакеты предприятий, которые государство предполагало оставить в своей собственности и не планировало выставлять на продажу — предприятия нефтяной отрасли, морские пароходства, гиганты чёрной и цветной металлургии. Было выставлено условие — если в течение года государство не сможет расплатиться по кредитам, то эти предприятия будут проданы через так называемые «залоговые аукционы». Банкиры изначально определились со своими приоритетами, разделив между собой объекты собственности, выставлявшиеся на продажу.
Государство не расплатилось, и пакеты акций компаний «ЮКОС», «Норильский никель», «Сибнефть», «Сургутнефтегаз», «ЛУКОЙЛ», «СИДАНКО», «Мечел», «Нафта-Москва», Новолипецкого металлургического комбината, Мурманского и Новороссийского морских пароходств, Туапсинского морского торгового порта и Северо-Западного пароходства перешли в частные руки.
Залоговые аукционы было поручено проводить самим залогодержателям. С помощью различных бюрократических ухищрений на аукционах победили фирмы, близкие к залогодержателям. Банк «Менатеп» в результате одного из аукционов получил ЮКОС, объявив победителем аукциона самого себя. 78%-й пакет акций ЮКОСа был приобретён за 350 миллионов долларов.
Позже наиболее видные представители частного бизнеса, их иногда называли «семибанкирщиной», на президентских выборах 1996 года буквально спасли Бориса Ельцина, профинансировав его победу, с большой долей вероятности он мог проиграть Геннадию Зюганову. Обычно в состав «семибанкирщины» включают Петра Авена, Бориса Березовского , Владимира Гусинского, Владимира Потанина, Александра Смоленского, Михаила Фридмана, Михаила Ходорковского, иногда также Владимира Виноградова и Виталия Малкина, которые тоже присутствовали на встрече представителей крупного бизнеса с Борисом Ельциным в марте 1996, в преддверии президентских выборов.
Через несколько лет в своём отчёте о проверке результатов приватизации Счётная палата РФ напишет: «Таким образом, сделки кредитования Российской Федерации под залог акций государственных предприятий могут считаться притворными, поскольку банки фактически „кредитовали" государство государственными же деньгами. Минфин России предварительно размещал на счетах банков — участников консорциума средства в сумме, практически равной кредиту, а затем эти деньги передавались Правительству Российской Федерации в качестве кредита под залог акций наиболее привлекательных предприятий. В результате банки, „кредитовавшие" государство, смогли непосредственно либо через аффилированных лиц стать собственниками находившихся у них в залоге пакетов акций государственных предприятий».
Купив ЮКОС, Михаил Ходорковский сразу остыл к банковскому делу и увлёкся развитием нового, промышленного бизнеса. Банком «Менатеп» занялась команда наёмных менеджеров.
Что касается друзей и коллег МБХ по комсомольской работе и по «Менатепу» (Платон Лебедев, Михаил Брудно, Леонид Невзлин, Владимир Дубов и др.), то каждому из них достался важный участок деятельности — и доля собственности в капитале ЮКОСа. В управленческий аппарат ЮКОСа были переведены многие из работников «Менатепа», не являвшиеся узкими банковскими специалистами. Это было необходимо для того, чтобы иметь надёжную базу, поскольку старый коллектив ЮКОСа принял нового хозяина без особой радости. Большинству старых управленцев пришлось оставить работу, кое-кого с почётом проводили на пенсию, а бывшим руководителям предоставили возможность заниматься собственным делом, удалив их, однако, от какого-либо руководства компанией.
Вспомнив своё первое образование, Ходорковский вплотную изучил процессы нефтедобычи и нефтепереработки, лично объездил все нефтедобывающие управления и НПЗ, вникая во все проблемы. Он лично попробовал себя на всех должностях, даже на самых «грязных». Это помогло определить - что нужно сделать. Так например появилась у нефтяников новая удобная рабочая форма.
Следует заметить, что ситуация в компании в 1996−1998 была совсем иной, нежели в 2004 году, когда государство приняло решение вернуть её обратно в свою собственность. На компании висели огромные долги по заработной плате и налоговым платежам, прежнее руководство, чувствуя скорый уход, заключало заведомо невыгодные для компании (и выгодные для них самих) договоры на поставку нефти, создавало подставные посреднические фирмы для экспорта нефти. На всех технологических участках от скважины до розничной торговли нефтепродуктами процветало воровство, а автозаправочный бизнес и вовсе находился под контролем бандитов. Всё это происходило именно в то время, когда компания находилась в государственной собственности. Сотрудники месяцами не получали зарплаты. А себестоимость добываемой нефти находилась на уровне 12-14$, в то время как цены на бирже составляли приблизительно 8$. Позднее, Ходорковскому удалось снизить себестоимость до 1,57$.
В этой ситуации Михаилу пришлось пойти на жёсткие меры — смену руководства на многих важных участках, ужесточение финансового контроля, расторжение невыгодных договоров с покупателями нефти и нефтепродуктов, выделение сервисных подразделений в самостоятельные компании и сокращение персонала, усиление службы безопасности, снижение отчислений на социальные программы и поддержку муниципальных органов власти. Естественно, это не могло не вызвать негативного отношения к новым хозяевам со стороны местных властей, криминальных лидеров, а также людей потерявших работу. Не побоялся Ходорковский испортить отношения и с западными партнёрами прежнего руководства ЮКОСа — в частности, был расторгнут договор о совместной разработке перспективного нефтяного месторождения Приобское с американской компанией Amoco.
В то время, по данным журнала «Эксперт», износ основных фондов предприятий ЮКОСа оставался крайне высоким (60-70 %), что, впрочем, соответствовало средним показателям по отрасли, а отношение темпов выбытия основных фондов к темпам ввода новых — одним из самых высоких в отрасли. Крайне мало средств вкладывалось в геологоразведку. Время от времени в СМИ обвиняли компанию в «колониальных» методах добычи нефти.
В результате дефолта 1998 года банк «Менатеп» потерпел крах, будучи неспособным выплатить крупные кредиты в иностранной валюте, и потерял лицензию. Основными кредиторами «Менатепа» на то время были три иностранных банка — южноафриканский Standard Bank, японский Daiwa Bank и немецкий West LB Bank, которые кредитовали его под залог акций компании ЮКОС. Ходорковский, чтобы не утратить контроль над компанией, заявил о намерении осуществить дополнительную эмиссию акций, в результате которой пакет акций, находившийся в залоге у кредиторов, мог обесцениться. В этой ситуации банки предпочли пойти на убытки, уступив акции Ходорковскому. Это на долгие годы подорвало репутацию Ходорковского, «Менатепа» и ЮКОСа в международных финансовых кругах.
После дефолта западные бизнесмены первое время опасались вести дела с Россией. Ходорковский стал одним из первых российских олигархов, осознавших, что для ведения глобального бизнеса необходимы иностранные инвестиции. Как писала «The Financial Times», «к началу нового столетия многие из российских олигархов осознали, что им необходимо избавиться от негативной репутации на Западе и 'позиционировать' себя по новому — в качестве законопослушных бизнесменов. Чтобы улучшить имидж своих клиентов и всячески рекламировать их новообретённую 'легитимность', были привлечены лондонские и вашингтонские PR фирмы. Защитники олигархов признавали, что те овладели российскими государственными предприятиями с помощью весьма сомнительных методов и сколотили в ходе этого гигантские состояния. Но, утверждали они, подобно 'баронам-разбойникам' в Америке XIX века, впоследствии они станут столпами нового российского делового истэблишмента.»
В годы, последовавшие за дефолтом, Ходорковский сделал финансовое положение ЮКОСа и систему оплаты работников более прозрачными, компания начала исправнее платить налоги, выплачивать значительные дивиденды, разоряя таким образом дочерние и зависимые предприятия. Например, выручка от реализации ОАО «Восточная нефтяная компания», чьи нефтедобывающие мощности поставляли ЮКОСу «скважинную жидкость» сократилась за 4 года в 130 раз! В 1998 году выручка ОАО ВНК составляла 3404 млн. рублей, а в 2001 году – 26 млн. рублей. Привлекались западные менеджеры из ведущих нефтяных компаний, которые заняли руководящие посты в ЮКОСе. Ходорковский и остальные совладельцы ЮКОСа раскрыли схему распределения собственности на пакеты акций «Менатепа», ЮКОСа и других компаний. При этом он открыто признавал, что, для того чтобы это сделать, ему пришлось преодолеть яростное сопротивление и со стороны близких друзей, и со стороны других «олигархов», которые отнюдь не желали обнародовать свои доходы. Как бы то ни было, действия руководства ЮКОСа по увеличению прозрачности компании сделали своё дело, и к 2004 году акции ЮКОСа стремительно выросли в цене.
В то же время руководство компании прибегало к так называемой налоговой оптимизации, пользуясь многочисленными юридическими лазейками, позволяющими уходить от налогов — занижение налогооблагаемой базы, продажа нефти через трейдерские фирмы-"однодневки", зарегистрированные в регионах с льготным налогообложением, применение трансфертного ценообразования, нефть продавалась под видом «скважинной жидкости» и т. д.
Бытует мнение - что Ходорковский просто поставил вышку, стал качать нефть и получать миллионы. Но уже из всего выше написанного можно сделать вывод, что достались эти миллионы тяжким трудом: «Я сам редко ухожу с работы раньше 10 часов вечера». Также требователен он был и к своим сотрудникам, он требовал безупречной работы, был внимателен к мелочам. К слову, в компании регулярно проходили, так называемые «дружеские беседы» для менеджеров, предполагалось в неформальной обстановке обсуждать дела компании. Однако все их страшно боялись, перед каждой такой встречей Михаил отправлял группу помощников на объекты, вынюхивать проблемы, даже самые мелкие. А потом, во время ужина, он интересовался у своих подчиненных - как решается та или другая проблема (доходило вплоть до того, что где-то оборвался шланг и т.д.) и часто такой вечер заканчивался страшным разносом. Иногда казалось, что он знает все!
Ходорковский говорил, что если бы он выбирал героя, то им бы стал Джон Рокфеллер, отец-основатель «Стандарт Ойл» и американской нефтяной промышленности: «Джон Рокфеллер был не самым чистым из людей, его сын был немного лучше, его внук идеально честен. Им потребовалось 100 лет, чтобы пройти путь от «А» до «Б». Один профессор из Гарварда считает, что я проделал этот путь за несколько лет.»
Одна из стратегических целей Михаила состояла в стремлении вывести компанию ЮКОС на первое место в России по нефтедобыче и нефтепереработке и сделать её компанией мирового уровня. К 2002—2003 задача по добыче была решена — в основном за счёт включения в состав ЮКОСа активов Восточной нефтяной компании. Также проводилась модернизация НПЗ. Компания ЮКОС и её дочерние компании вели нефтедобычу в Самарской и Томской областях, Ханты-Мансийском автономном округе, была начата разработка месторождений в Эвенкийском автономном округе (Восточно-Сибирская нефтяная компания). Переработка нефти осуществлялась на НПЗ в Самаре, Новокуйбышевске, Сызрани (Самарская область), Ачинске (Красноярский край), Ангарске (Иркутская область), Мажейкяе (Литва). Руководство компании вышло с предложением в правительство о строительстве так называемого Восточного нефтепровода для экспорта российской нефти в Китай, однако тогда правительство его отвергло, видимо не желая делиться властью с компанией.
В 2003 было подписано соглашение об объединении активов ЮКОСа и компании «Сибнефть». Это объединение выводило ЮКОС на четвёртое место в мире по добыче нефти и на второе — по запасам. Роман Абрамович, владелец «Сибнефти» , даже успел получить $3 млрд долларов за свой пакет акций, но в последний момент, когда Ходорковский уже находился в следственном изоляторе, отказался осуществлять сделку. Последовала длинная череда судебных разбирательств, но деньги Абрамович, судя по всему, не вернул, а в 2005 перепродал свою компанию «Газпрому». По некоторым предположениям, Абрамович тоже сыграл некую роль в последовавшем разрушении ЮКОСа.
Утром 25 октября 2003 самолёт Ходорковского, направлявшийся в Иркутск, совершил посадку для дозаправки в аэропорту Новосибирска. Как только самолёт остановился, он был блокирован сотрудниками ФСБ. В тот же день Ходорковский был доставлен в Москву, предстал перед судом и помещён в следственный изолятор «Матросская тишина».
Следствие по делу Ходорковского было закончено также в рекордные два месяца. Претензии к нему полностью повторили то, в чём ранее был обвинён Платон Лебедев — хищение чужого имущества, злостное неисполнение вступившего в законную силу решения суда, причинение имущественного ущерба собственникам путем обмана, уклонение от уплаты налогов с организаций и с физических лиц, подделку документов, присвоение или растрату чужого имущества организованной группой в крупном размере.
По версии следствия, с которой впоследствии согласился и суд, Михаил Ходорковский в 1994 году создал организованную преступную группу с тем, чтобы обманом завладеть акциями различных предприятий, потом продать их по заниженным ценам подконтрольным фирмам-посредникам, которые, в свою очередь, реализовывали их уже по рыночным расценкам. Михаил был осужден на 9 лет. В 2009 были предъявлены новые обвинения, теперь Ходорковскому грозит до 22 лет тюрьмы.
|
|
Просмотров: 2014 |
Добавил: Master
| Рейтинг: 0.0/0 |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ] |
|
| Поиск |
|
|
| Архив записей |
 |
|
| Наши друзья |
|
|
|
|
